В.Г. Савельев
Проект «Социум как адаптационная
система»
Арабский
мир: волнения, восстания, политические перевороты или революции?
К сожалению, циклы развития государств арабского
мира я не определял. Поэтому квалифицировать происходящие там события уверенно
не могу. А жаль, можно было бы достоверно прогнозировать развитие событий. Как
в краткосрочной, так и в долгосрочной перспективе.
Суть в следующем. Бывают волнения и бунты, вплоть до
крестьянских войн, политических смут, городских восстаний. Так
происходит общественный диалог различных социальных групп и/или выяснение
отношений граждан с властями на протяжении всего второго Большого периода
исторического развития, который можно назвать социально-идеологическим (в
Европе, для части современных развитых стран, 2-й Большой исторический период
приходится на период Средневековья; Россия, ряд других европейских стран, даже
Германия, существовали в рамках 2-го Большого периода и в Новое время).
Власть, как важный элемент социальных прав, в течение этого периода обычно
имеет наследственный характер. Никакой демократии нет и быть не может, хотя
представительские учреждения в том или ином виде могут существовать. Ну,
например, в Англии уже был парламент, он существовал в этой стране с XIII века. В России какое-то время созывались Земские соборы. Это мало что
значит. Власть все равно оставалась наследственной. За нее боролись
наследственный правитель и наследственная элита, периодически побеждал
правитель – монарх, периодически – наследственная элита, аристократия сел и/или
городов, землевладельческая знать, торговая верхушка, в результате чего монарх
фактически становился первым среди равных. Именитые землевладельцы и горожане
могли иметь также властные полномочия вплоть до самоуправления на
территориальном и городском уровне. Так вот, бунты обычно ничего не меняли.
Потому что общество организовывалось не властно-политически, а социально-идеологически.
То есть важны были не столько твои формальные или реальные властные
возможности, сколько признанные обществом, людьми, социальные права. Властные
полномочия следовали за социальным статусом, а не наоборот, как в современных
политических обществах. Даже смена властной верхушки и/или правительства ничего
не меняли. Волнения проходили, общество возвращалось к прежнему типу
существования. С безвластным и тяжело живущим народом, с полномочной и
купающейся в роскоши элитой.
Впрочем, некоторый прогресс эти социальные
столкновения все-таки могли нести. Но не везде. Потому что есть два типа
развития. Они зависят от структурообразующей адаптационной деятельности,
которая доминирует в данном обществе и, поэтому, лежит в основе всех социальных
отношений. С точки зрения адаптационной деятельности государства этого периода
бывают военными, в них чередуются периоды военной защиты и военной экспансии, и
военно-торговыми, в которых военную экспансию сменяет экспансия торговая.
Англия, Франция, Испания, Германия относились, в рамках 2-го Большого периода
своего исторического развития, к типу военно-торговых государств. И если в
смутах и восстаниях происходила борьба за доминирование между военной и
торговой аристократией (а это не всегда было их содержанием), любая победа
торговцев имела прогрессивный характер, так как в связи с такой победой
расцветало производство, росло материальное благосостояние членов социума,
улучшалось качество человеческой жизни, торжествовали ценности мирной жизни. И,
напротив победа военной аристократии приводила к тому, что общество опять
вступало в период бесконечных войн, расточая свое богатство и обесценивая
человеческую жизнь. Россия, к несчастью, в этот период своего развития была
чисто военным государством. Воевала, воевала и воевала. Захватила, правда, одну
шестую часть суши в конечном итоге, но обеспечить сколько-нибудь сносное
качество жизни свои гражданам не смогла. Арабские государства, кажется, идут
тем же путем. То есть в границах 2-го Большого периода исторического развития
это – военные государства. И не факт, что арабские государства вышли из 2-го
Большого периода социального развития.
Но если вышли, то их перспективы более интересны.
Потому что бывают не только волнения и бунты, бывают политические революции.
Сначала они случаются на излете социально-идеологического периода (революция
1905 г. в России, революция 1789 г. во
Франции), затем результаты этой революции корректируются с переходом на рельсы
3-го Большого исторического периода, властно-политического по своей сути (революции
1917 г. в России, переворот Наполеона I во Франции). Эти революции означают, что
государства приближаются к современному типу организации, который демонстрируют
развитые западные страны. Однако поначалу революции не столько решают, сколько
заявляют новые проблемы. И заканчивается революционная волна длительным
периодом авторитаризма и/или тоталитаризма. Когда, как все понимают, ни о какой
реальной демократии говорить не приходится. Равно как не приходится ожидать
большого улучшения качества народной жизни. Франция в течение этого периода
пережила еще две революции, 1830 и 1848 гг. Россия обошлась без революций, но
зато жила под гораздо более серьезным гнетом властей и того представления об
общественном благе, которое эти власти исповедовали.
Однако все когда-нибудь кончается, кончается и
авторитарно-тоталитарный этап. И тогда наступает заключительный революционный
подъем, когда 3-й Большой период окончательно вступает в свои права, а общество
окончательно переводится на политические рельсы. Вот тут, как следствие этой
последней революционной волны, и появляются возможности для того, чтобы
выяснение отношений между социальными группами и гражданами более не
сопровождалось кровавыми бунтами и жестокими гражданскими войнами. Россия
сейчас как раз вступила в эту счастливую пору. А вот на какой стадии движения
находится арабский мир, хотелось бы понять. И важно это понять не только с
точки зрения того, что будет происходить внутри данных стран. Важно это также
для определения векторов внешней политики данных государств. Потому что первая
волна политических революций в истории всегда приводила к тому, что государства
начинали внешние войны и/или подрывную деятельность в предельно широких
масштабах. Что Франция при Наполеоне I, что Россия при Ленине и Сталине, что Германия при
Гитлере, может быть, современный Иран
под властью духовенства – все эти государства оказывались агрессивными,
опасными, пытались навязать свои идеи и свое социально-политическое устройство
окружающему миру. Если Египет, или Ливия, или Тунис, или Саудовская Аравия,
например, находятся именно в этой эпохе своего исторического времени, то миру
следует опасаться войн как минимум в Северной Африке и на Ближнем Востоке, и
еще большего роста терроризма по всему миру. Зато если это революции третьей
революционной волны, волны расставания с тоталитаризмом, то прогноз
международных перспектив совершенно другой. Это значит, что данные страны
переходят к типу развития современных западных государств, причем сначала они
будут сильно заняты своими внутренними делами (Россия сегодня или
республиканская Франция после Наполеона II), а затем
превратятся в мирные торговые либерально-демократические государства.
Потому что есть еще один аспект социального
развития. Когда Англия, Голландия, Франция вступили в 3-й Большой период своей
истории, они открыли, что государства могут быть не только военными или
военно-торговыми. Они создали чисто торговые государства, государства, в
которых война потеряла самостоятельный адаптивный смысл. Какое-то время она еще
сохранилась как важный вид деятельности, подчиненный, правда, торговым
интересам общества, но постепенно все более и более отступает. Военная
деятельность осуществляется лишь постольку, поскольку есть государства, в
деятельностном адаптационном арсенале которых война сохраняет свои позиции. На
Западе же в обществе чередуются периоды внешнеторговой экспансии и внутренней
торговли, и тот, и другой типы социальной адаптации способны обходиться без
войны длительное время, до исчерпания всех ресурсов обмена. Собственно, если бы
развитие международных отношений определялось современными развитыми западными
демократиями, войны не было бы лет двести-триста точно. Зачем драться за
что-то, когда это можно выменять? Зачем воевать, если можно торговать? Так вот,
если теперешние волнения в арабских государствах связаны с третьей
революционной волной, то они, как и Россия, находятся на стадии перехода от
социума военного к социуму торговому. И впереди их ожидает длительная эпоха
внутренней стабильности и включенности в мировую торговую систему.
В общем, если время позволит, я попытаюсь
определиться с арабскими странами. Пока же могу заметить только, что, скорее
всего, арабские страны Северной Африки все еще находятся в рамках 2-го Большого
периода исторического развития. Косвенным свидетельством чего, кстати, является
постоянное вмешательство во властно-политическую жизнь военных и их
самостоятельная властно-политическая роль.
Современные арабские государства Северной Африки
вряд ли являются продолжателями доарабской исторической традиции. Северная
Африка завоевывалась арабами начиная с 30-х гг. VII в. Эти земли прочно вошли в состав Арабского халифата, и новая
историческая традиция связана, мне думается, с его распадом. Самостоятельные правления в новых землях
возникли в конце VIII – начале XIX вв. Можно принять их за начало
государственной традиции, дошедшей до сегодняшнего дня. Основания для этого
есть. Вхождение в состав другого государства само по себе еще не означает
прекращение собственной государственной традиции. Самостоятельная традиция
прерывается в том случае, когда территория лишается местного самоуправления на
длительный период времени. Думается, как минимум лет на 150-200. Именно столько
лет нужно элите местного социума для того, чтобы перестроиться на чужие ритмы и
циклы, в результате чего происходит процесс социальной ассимиляции. Социумы
Северной Африки сначала перестроились на ритмы и циклы Арабского халифата, а
затем отпочковались от него уже на новой основе, образовав самостоятельные
социумы со своими ритмами и циклами, со своей исторической традицией. Если это
время принять за начало, то период перехода к 3-му Большому периоду истории и
властно-политическому типу социального развития должен начаться где-то в
середине-второй половине XXI века. Это означает, что современные
выступления – это все еще архаичные по своему типу восстания, свойственные 2-му
Большому периоду исторического развития. Социально-идеологическому по своему
характеру.
Следует заметить, что внутрисоциальное напряжение
завершающего этапа 2-го Большого периода исторического развития бывает очень
сильным. В Англии, например, это привело в свое время к событиям так называемой
«английской буржуазной революции» XVII в. и протекторату Кромвеля. В России - к выступлению декабристов, движению
народников и террору народовольцев. И в этом смысле международному сообществу
следует содействовать, наверное, максимальному высвобождению этого внутреннего
напряжения. Потому что Англия, пережив революцию, диктатуру Кромвеля и
реставрацию Стюартов, совершила затем переход к 3-му Большому периоду своей
истории в эпоху «славной революции», правления Вильгельма III и королевы Анны достаточно спокойно и безобидно, как для населения
страны, так и для народов окружающих государств. Особенно если сравнивать эти
британские времена хотя бы с соответствующими эпохами во Франции (революция
1789 г., террор Робеспьера, кровавые войны Наполеона I) или России
(революция 1905 года, Первая мировая война, революции 1917 года и последующая
экспансия коммунистов вплоть до Второй мировой).
Впрочем, регион в любом случае ожидают тяжелые времена. После «славной
революции» Англия довольно долго воевала на континенте, так же как воевали
Франция, Россия, Германия. И войны эти напрямую были связаны с революциями
процесса перехода от 2-го к 3-му Большому периоду истории.
В общем, хорошо бы точно определиться с циклами
истории арабских государств. Чтобы знать, чего от них можно ждать сегодня и
завтра.
25 февраля, 3 марта 2011 года